28-10-2019, 03:36
Материнский инстинкт
Я в себе этого проявления не почувствовала. Даже пресловутый инстинкт наседки обошел меня стороной. С самого начала две полоски на тесте вызвали двоякое чувство. С одной стороны - радость. Целый год безрезультатных попыток наконец увенчался успехом. С другой, я только что устроилась на новую работу и еще месяц назад клятвенно заверяла, что ближайший год беременеть и уходить в декрет не собираюсь.
В целом, не считая неприятного периода токсикоза, моя жизнь практически не изменилась. Я все также бегала, скакала, работала, ездила в другой город на сессии, ела тайком от мужа кетчуп и майонез, и пускала слюни при виде холодильника с пивом. Впрочем, держалась я только до пятого месяца беременности. Не в силах больше бороться с желанием выпить, я таки купила себе бутылочку безалкогольного. Удивительно, но после нее желание выпить пива пропало. Зато на целый месяц я крепко подсела на ананасы.
На поздних сроках интересное положение давало знать о себе все чаще. Появилась одышка, походка стала медленной и развалистой, полностью обновился гардероб, а рядом с миниатюрными туфлями 34 размера стояли 37-го размера кроссовки. Увы, яблочная диета сильно проигрывала сдобному печенью и молоку.
Приближались роды. Я очень боялась пропустить их начало, потому что не знала как проявляют себя схватки, а литература давала весьма расплывчатое описание. Томительно ожидание длилось неделю.
По словам мужа, рожала я как корова, т.е. ночью. Было скучно и ужасно хотелось спать. Стоило глазам закрыться, как мозг полностью отключался. На время. Надоедливые схватки постоянно будили меня.
Сами роды прошли быстро и без осложнений. Когда ребенка положили на живот, ощущение радости, от того что все закончилось и я смогу наконец-то поспать, заполнило меня. На всякий случай я рассмотрела малышку, стараясь запомнить каждую черточку. Вдруг перепутают?
Когда все закончилось, малышку положили рядом на кресло. Было приятно, но она лежала очень неудобно, и вскоре рука сильно затекла. Сон опять откладывался на некоторое время.
Наконец-то палата! Ура, я посплю! Переодевшись, я с блаженством растянулась на спине. Девять месяцев запрета оказались позади. Тонкий и упрямый визг заставил меня подняться. На трясущихся ногах я подошла к кроватке. Такими же слабыми и трясущимися руками я взяла девочку на руки и положила с собой. Неумело пыталась дать грудь. И также неумело старалась успокоить ребенка.
Спустя час новорожденная успокоилась и уснула. Я решила последовать ее примеру. Но тут привезли соседку. Ее малышка также капризничала и не хотела успокаиваться. К рассвету в палате было уже десять человек: пять уставших новоиспеченных мамочек и пять замечательно орущих малышей.
Я теперь мама. Но почему-то мамой себя не ощущала. После выписки моя жизнь пошла по прежнему руслу, за исключением работы. Покормить и поменять пеленки. Присутствие малыша ассоциировалось с появлением в доме щенка или котенка. Их также нужно периодически кормить и убирать лужицы по всему дому. Материнский инстинкт отказывался просыпаться. Ребенок постоянно спал, и я могла заниматься чем угодно.
Но с полуночи и до пяти утра спящий ангел превращался в маленького демона. И детский эспумизан таял также быстро как и мое терпение. Постепенно счастье сменилось слезами и отчаянием. Похвастаться наличием бабушек я не могла, т.к. родители живут в другой области.
Все чаще меня посещали странные мысли. Иногда я представляла, как ребенок падает с восьмого этажа. Но ведь малышка ни в чем не виновата, и поэтому с окна все чаще выпрыгивала я. Меня раздражали магазины и аптеки с их неудобными дверями, ведь ребенка приходилось брать на руки, а вместе в ним ворох одежды, люльку и прочее нужное барахло. Я никогда не могла понять, как можно бросить ребенка в коляске на улице одного. Для меня это было дикостью. Вдруг украдут?
Проходили месяцы, но постоянные вспышки ярости, злобы, страха и какого-то отчаяния преследовали меня. Зачем я только хотела этого ребенка! Ни сил, ни денег, ни свободного времени.
Однажды я очутилось на вокзале. Моя девочка, повзрослевшая, шла рядом со мной. Пронесшийся рядом поезд зацепил малышку. Она упала и лежала не двигаясь, молча смотря на меня. Какая-то женщина сообщила мне о том, что у девочки сломан позвоночник. Она уже никогда не сможет ходить и даже сидеть. Кто-то взял меня под руку.
- Пойдем. Оставим ее здесь. Зачем тебе ребенок-инвалид? Всю жизнь мучиться? Оставь этого ребенка здесь, а себе потом родишь другого.
Оставить? Родить другого? Мне вспомнились различные случаи о том, как бросали таких детей. Я всегда осуждала их родителей. И вот мне предлагают сделать то же самое. Уйти? Нет. Как я могу бросить своего ребенка?
- Нет! - твердо сказал я. - Как вы можете мне предлагать такое?! Это мой ребенок, я ее не брошу.
Я плакала и обнимала дочку. Но, о чудо, моя девочка встала на ноги здоровой.
Я проснулась в ужасе. Постепенно приходя в себя, я понимала что это дурной сон, что я дома, а моя малышка тихо сопит рядом. Вскочив с дивана, я схватила дочку в объятия. Я чувствовала, что люблю ее больше жизни, я никому никогда не отдам своего ребенка и никогда не брошу. До самого утра я не выпускала любимую доченьку из рук.
Днем позвонила мама. Я рассказала ей о своих страха, переживаниях и о кошмарном сне.
- Знаешь как это называется? - спросила она.
- Нет, - ответила я, ожидая услышать лекцию о временном помешательстве.
- Это называется - материнский инстинкт! - торжественно произнесла она. - Ну как, ты больше не сравниваешь ее с кошечкой или собачкой?
Внутренне я обрадовалась, оказывается и я обладаю им. Так вот он какой, материнский инстинкт!
